Франсуа и Мальвази. II том - Анри Коломон

– Э! Идика сюда… Ты кого это поишь?

Фернандо уже подошел с ведром воды в руках и по знакомому слову понял о чем его спрашивают.

– Кони, – указав в пустоту, ответил он.

– Что-о-о!!! – заорал д’Олон. Которому стало понятно чем этот субъект занимается все последнее время. Носит ведрами и втихоря спаивает лошадям последние запасы воды…

– Что ты творишь, убийца!? Ты нас без голоду всех переморишь здесь!! Иди положь… вылей ведро наместо; кто тебя просил воду переводить!

Между тем кони ржали и Фернандо снова указал на них пальцем в ошибочную сторону, пытаясь втолковать непонятливому.

– А нам!!!? – в бессилии убедить вскричал д’Олон, – Коней поит, а нам…/ обернувшись апеллировал он к публике /.

Проходивший сзади бородач посмеиваясь поправил Фернандо как правильней сказать.

– А коням?!

– А нам!!?…Нет ну уберите его с моих глаз отсюда. Баскет, сходи разберись с лошадями, от чего они там ржут над нами. И не вздумай сам их поить. Намочи сено в крайнем случае. Аббат Витербо, Бертон! Что же вы не смотрите за водой, а по морю гонять начнет?…Трофейным сегодня ни еды ни воды не давать, после пьянки это ни к чему.

Принесли вина. После выпивки наступило уныние, вернулась неприятная мысль и ощущение безнадежности, но мало-помалу увлеклись слушанием. Капитан де Фретте показывал на ложках различные комбинации и ситуации. Сидевший напротив него шевалье д’Обюссон постоянно спрашивал его о том или другом, изобретая новые ситуации и так увлекся, что надоел и вообще не пил. Ему многое прояснилось. В общих словах их положение можно было бы передать такими словами: чтобы выпутаться можно пройти через «Викинг» обязательно его при этом обезвредив и ни в коем случае не пострадать в стычке самим, любая же срезанная мачта или рея, подбитый нос, течь от пробоины приведут к печальным последствиям. В этом и заключалась вся хрупкость и слабость их положения. Сложность заключалась в том, что схватываться приходилось с хозяевами морей, отборной и слаженной морской дружиной; имея в своем составе в целом неслаженный, сборный ото всего и вся отряд беглецов, но горящий желанием сразиться за свою свободу.

Но были среди них команда опытных моряков, были французские артиллеристы под обозначившимся главенством д’Олона и более не было ни в ком нужды. Франсуа сидел, размышлял над этом вопросом, спросил у де Фретте:

– Может до ночи дотянем?

– Исключено, линкор нас через несколько часов догонит. Он десять-двенадцать узлов дает! Хотя… до ночи он может быть и не догонит, но с «Викингом» у нас так и так дело будет. Он уже сейчас идет на нас. Через пару часов предстоит бой… А о том какие у меня размышления на счет этого, лучше не спрашивайте. Чего нету, того нету. Баталия это вещь такая: что будет, то будет, и кто его может предугадать как будет?

– Хорошо, давайте тогда пофилософствуем. Они загнали нас в западню и расчитывают задержать? – начал Франсуа.

– Обязательно, больше им не на что расчитывать.

– Значит они считают, что дело в шляпе, что мы обречены и все такое?…

– В какой-то степени это действительно так.

– Очень хорошо. Раз так, я предлагаю такой ажиотаж. Мы приближаемся к «Викингу» и флажками даем сигнал: «Нам терять нечего – идем на таран»…с отчаяния. Для понту будем выкидывать на воду плавучее и пленных англичан заставлять выпрыгивать. Это шокирует только так, засомневаются. Мы подходим ближе, на «Викинге» струхнут, завернутся, как увидят мы, вернее наши англичане прыгать с корабля начнут. А думаю это нам только и нужно.

Капитан де Фретте возражать на эти глупости ничего не стал, тем более что бросить в море своих повыпрыгивавших моряков они не смогут, даже и оставив им шлюпки на целую предштормовую ночь… задумчиво согласился подействовать на нервы, тем более, что от них в самом деле можно ожидать чего угодно и надолго задумался, прокручивая в голове те или иные ситуации, главным образом за случайно нарушенную ходовую часть с парусами или на крайний случай пробитым бортом… Затем почувствовав, что просидели они за столом уже больше часу, спохватился за потерянное время, встал… На него смотрели вопросительные глаза ждущих людей, уже порядком напившихся из запасов горячительного, всегда имеющегося на судах. Пьянку было велено прекратить и заодно де Фретте подумал, что «купать» голубчиков в таком состоянии будет крайне опасно.

– Подана интересная идея, побольше дурости и мы проедем. Сейчас идемте наделаем плотов. И есть еще одно задание.

Всем скопом отобедавшие направились к выходу на палубу. Д’Обюссон и де Гассе зашли в офицерскую каюту взяли подзорную трубу и предпочли выход через железную лестницу и люк, и на носовой палубе оказались несколько раньше остальных.

– Осталось миль пять! – тревожно указали они капитану. Одним взглядом тот определил… во сколько раз они ошиблись, но что сблизились они очень близко – было верно. «Викинг» просматривался до самой ватерлинии и полностью ниже; выгнутая поверхность моря за расстоянием более не скрывала нижней части судна, как скрывала «Арчибальду», у которой были видны по сути дела только паруса.

Д«Олон и Тижан-пушкарь ушли самым спешным порядком собирать своих людей, заряжать орудия и готовить к стрельбе. Необходимо было еще перерубить лик-тросы, намертво прихватившие колесные мортиры к бортам и по сему из принесенных инструментов им отправили топор. Разделив людей на группы плотников капитан отправлял их то в одно, то в другое место разбивать на судне те или иные деревянные места, а с последними чуть сам не отправился, до того ему показалось опасным доверять подобные дела несведущим людям, и они были оставлены здесь создавать видимость.

Очень скоро вернулся д’Олон, посоветовавшийся на счет того: оставлять ли артиллеристов лежать скрытыми за бортом, или же отставить? Притащили к капитану первых два плавучих плота, обыкновенной сколотки. По его приказу они были отнесены на левый борт нижней палубы и поставлены дном на две из пяти мортир нижней палубы левого борта. Нужно было делать еще; на всякий случай.

Между тем они сближались, «Викинг» уже можно обыло видеть невооруженным глазом и так разглядывать было даже несколько захватывающе. Ветер дул попутно «Ореолу» и капитаном отдавались команды поднимать новые и новые паруса. Матросы лазили очень живо и оставались там на реях ждать очередной команды.

Расстояние между двумя кораблями поминутно сокращалось и более всего его сокращал бриг «Ореол» пошедший на большой скорости напрямик. Большей нежели «Викинг». Оттуда уже должно быть заметили скопившуюся массу людей в носовой части и у бортов. Деревянные конструкции выпирали слегка из-за краев бортов. Но пушечные стволы кои все же оставались заметными, создавали впечатление забытости, никчемности.

Незаметно удалилась группа офицеров с кучкой добровольцев в помощь.

– И переоденьте их! – крикнул им вслед де Фретте.

Пора уже было выводить англичан!… Как быстро подошло ответственное время, хотя уже и вечер подошёл в треволнениях. До полного сближения оставалось меньше одной морской мили. Шевалье д’Обюссон на пол пути от них вернулся, подойдя к графу д’Олону.

– Я видел кресло в кают-компании, куда оно сейчас делось?…и нужно бы еще винца притащить, так будет лучше. Оно еще осталось?

– Притащим, осталось… Но… стоит ли об этом думать?

– Понимаю тебя, но это для воздействия

Граф д’Олон, привыкший делать так как решал д’Обюссон, серьезно отнесся к тому, что он задумал. С Тижаном и еще двумя-тремя прихваченными по дороге они притащили из трюмов бочонок, кресло и рюмки. Пока это осталось нетронутым, привели двадцать пленников, раздетых до рубашек или же одетых в вывернутые наизнанку картузы. Густо окруженные в толпе французами от них навряд ли можно было ожидать инцендентов и по сему те, кто приводил их пошли выпить на носовую палубу, где желающим разливали по маленькому в рюмки и стаканы. У бочонка возвышалась над всеми фигура д’Олона и подошедшие посоветовали ему не показываться ни тем кого держали у борта, ни тем кто сейчас наблюдал за ним издалека. Это была мысль спасти графа от наказания, представив дело его подпадением в захват.

– А-а-а-а… ерунда, все равно трибунал, – с безразличием и скрипом в голосе отмахнулся от предостережений он, продолжая чаркой разливать красно-рубиновую жидкость. – Господа, по-немногу, может придется сигать за борт.

– Да не приведи господь! – предостерег капитан де Фретте, сидя в кресле и наблюдая через борт в подзорную трубу. Очевидно он встретился взглядом с капитаном того корабля, так же наблюдающим за ними в смотрительный прибор, если судить по тому что де Фретте поднял руку с рюмкой и сделав тост вдаль слегка пригубил, вслед за ним поднял руку с рюмкой д’Олон.